Рука в шортах. Часть 4

• Оценка: 7.8/10
• Проголосовало: 451
• Категории:

Парень поглаживал мое тело через тонкую ткань, и я чувствовал и шероховатость его ладони, и ее тепло, и жадность, и страстную дрожь. И он, конечно, чувствовал, как напрягался под его ладонью мой живот, как судорожно дергался вслед за ней край ребер, как вздымалась грудь, как билось отбойным молотком сердце, как булавочными головками вставали навстречу его пальцам соски.

Тонкая ткань следовала за движениями руки, то увеличивая просвет над поясом шорт, то уменьшая его.

Я поднял взгляд на лицо парня. Его глаза заворожено смотрели на меня, и я видел в них ту же пелену, которая мешала мне самому видеть мир вокруг.

Раз за разом ладонь отправлялась в путь по моему животу и торсу, скользила по ребрам, добиралась до шеи, сжимала ключицу, ныряла в подмышку и ласкала плечо. И глаза следовали за движениями руки. А язык на мгновение появлялся, чтобы облизнуть пересохшую шершавую губу. А ноздри широко раздувались, пропуская в задыхающееся тело дополнительную порцию автобусного чадного воздуха.

Мгновения передышки дали моему члену возможность ощутить себя, и он конвульсия за конвульсией зашевелился, пытаясь разорвать тесную тюрьму шорт и выпрыгнуть наружу.

Но пока парень на соседнем сиденье был занят не им. Зазор между краем футболки и поясом шорт, меняясь вновь и вновь вслед за движениями ладони, открывал жадным глазам мой живот. Что видели они, эти глаза? Впалый живот с двумя едва проступающими полосками мышц и ямкой пупка между ними или кубики мускулов на по-спортивному плоском животе? Парочку волосиков под пупком или манящую дорожку волос, уходящую под край шорт? Тощий живот, не способный скрыть пулеметные очереди пульса, или бурление страсти в упругом, пружинистом теле? Высокую дугу явственно проступающих ребер, или прекрасный торс, достойный скульптора? Как мне хотелось, чтобы этому парню нравилось мое тело! Пусть, о пусть его глаза видят во мне прекрасного ангела! Влекущего, совершенного! А то, что я просто тощий пацан, пусть, о пусть он не видит!

А он все смотрел на обнажавшийся живот и облизывал губы. И видел, как стремительно бьется мое сердце, видел, как тяжело я дышу, видел, как напрягается мое тело, подаваясь за его ладонью, видел, как вздымался бугром мой жаждавший его ласк член.

Не знаю, что бы я сделал, попытайся он задрать футболку на шею или вообще ее снять, но он обратил тут свое внимание на мой член. Пока я судорожно одергивал футболку, парень погладил самый низ моего живота. Уверенным твердым движением он положил руку мне между ног, разом сжимая член и мошонку. Ощущение было столь ярким, столь острым, что я едва не застонал. Я закусил себе губу, чтобы молчать. Я выгнулся немыслимым жгутом, желая умереть, не в силах пережить это удовольствие:

А он не останавливался. Он тер подушечкой ладони ствол члена, сверху - вниз, сверху - вниз, время от времени начиная перекатываться через него сбоку на бок, сбоку на бок. А пальцы сжимали в ритмичном танце мошонку, то накрывая, то отпуская на свободу яички:

Часть 4. Я закрыл глаза

Я закрыл глаза, и погрузился в спазмы удовольствия, охватывавшие мое тело.

Через несколько мгновений ладонь сползла на ногу и попыталась проникнуть в шорты снизу. Когда я почувствовал, что пальцы коснулись внутри моих трусов, я растерянно, непонимающе открыл глаза, понял и лихорадочным движением отбросил его жадную ладонь.

Он не протестовал. Просто вновь положил руку на шорты и продолжил ласкать меня через ткань, приводя меня в совершенное беспамятство от удовольствия. Я покачивался на волнах удовольствия, не всегда отдавая отчет себе в том, что именно делает эта ладонь.

Пальцы стали прощупывать ствол моего члена, отделяя его от ткани шорт, это доставило мне новое наслаждение, еще большее наслаждения, и я, боюсь, опять едва не застонал. Я не понимал, что именно происходит, но мне было так хорошо, что я уже и не пытался понять.

Пальцы прощупали оба мои яичка, одно за другим, и наслаждение смешалось с легкой болью. Потом они занялись головкой члена, и стали стягивать с нее кожицу. Шорты и трусы, конечно, мешали, но ладонь умудрилась создать себе достаточно пространства среди смешения тканей, и сквозь удовольствие я почувствовал, как постепенно кожица стала сползать, и обнаженную головку потерлась напрямую о ткань трусов, подчинившись круговому движению пальцев. Я практически встал на мостик, до боли кусая губы.

В следующее мгновение я неожиданно услышал звук открывающейся молнии. Член почувствовал свободу. Я испуганно открыл глаза и увидел к своему ужасу, как над раскрывшейся ширинкой шорт вырос обтянутый тканью трусов холм. Рука набросилась на этот холм, и, если бы не мой страх, я бы почувствовал прикосновение руки практически к самому члену, потому что после ласк через шорты касание ладони через тонкие трусы воспринималось, как непосредственное, прямое, обнаженное. Это было бы восхитительно, если бы не означало, что парень начал меня раздевать! В автобусе!

Я резко сел на сиденье, одновременно отбрасывая руку прочь. Стал дико озираться, совершенно уверенный, что все в автобусе видели мой позор. Я не мог ясно мыслить, меня обуревало возбуждение и желание, но и испуг был достаточно сильным. Но нет, пассажиры далеко впереди все так же сонно глазели в окна и неслышно переговаривались друг с другом. Им не было дела до нас. Я взглянул в зеркало водителя, но и там не было пялящейся на нас с ухмылкой рожи. Шофер был занят дорогой и только дорогой. Тут, на задних рядах, за высокими спинками кресел, тебя могли изнасиловать, а никто бы не заметил!

Я попытался застегнуть молнию, но это оказалось непростым делом. У меня не было ощущения реальности, голова шла кругом, и мне пришлось немного привстать и дернуть замочек раза три, чтобы он все-таки пошел вверх.

Только теперь я взглянул на парня. Он, казалось, глядел прямо на меня, глядел невидящим, закрытым пеленой взглядом. Дышал он с перебоями. Кадык дергался. Ноздри раздувались. Лицо раскраснелось.

- Извини, - пробормотал он, видя, что я не тороплюсь вновь ложиться в автобусном кресле.

Я смотрел на него.

- Я больше не буду, - прошептал он. Голос был полон возбуждения. - Даю тебе слово!

Его ладонь несмело поднялась и мягко нажала на мою грудь.

- Извини, - говорил парень жарким шепотом. - Ляг!

Я медленно вернулся в свое полулежачее положение, настороженно глядя на него.

Мне хотелось бы почувствовать то пронзительное наслаждение, которое пронзало меня еще секунды назад. Но магия удивительных ласк исчезла. Мой член ощутимо опал. Мои страхи и сомнения вернулись: Меня прямо сейчас совершенно незнакомый парень в общественном автобусе превращает в: в: Пидором я не мог назвать себя даже мысленно: Наконец, я нашел слово - превращает в гея. И тут же понял, что сами поиски слова помягче означают мое поражение: Полное поражение:

Я чувствовал, как рука парня давит на мою грудь. И вновь ощущал стыд и страх. К этому примешивалось недоверие - неужели это и правда со мной происходит? Происходит извращение, самое настоящее извращение, сексуальное извращение в буквальном смысле этого слова! Со мной! Еще никогда не:

Рука несмело легла на мое бедро. В сантиметре от развилки ног. И осторожно подвинулась вверх.

Неважно: Мысли спутались и, хотя чувства остались, они распались на фрагменты. Их заслоняло то, что он вновь прикоснулся к моему члену.

Конечно, он сразу почувствовал отсутствие твердого стержня. И вновь мягко, без нажима стала мять то, что сжала его ладонь.

- Раздвинь ноги, - одними губами прошептал парень.

Мой член, подчиняясь лишь ему ведомым законам, стал набухать.

- Котенок! - на этот раз шепот был почти явственно слышен. - Раздвинь ноги!

Ну вот, я уже котенок! Куда я так докачусь!

У меня в голове почему-то возникла картинка, в которой мои шорты были расстегнуты, как минуту назад. И как минуту назад, из разошедшейся буквой "V" ширинки торчал бугор обтянутого тканью трусов члена. Только мы стояли посреди какой-то комнаты. За окном светились вечерние фонари. Он тесно прижимался ко мне сзади. Сильно, страстно. Я спиной чувствовал его часто вздымающуюся грудь. В шорты мне сзади упирался твердый горячий бугор. Бугор на его собственных шортах, еще застегнутых. . И руки его, еще горячие от долгого скольжения по моей футболке, осторожно и аккуратно стягивали с меня трусы, сантиметр за сантиметром. И я чувствовал уже, как прохладный воздух играет волосками над моим все еще плененным трусами членом. И я чувствовал уже, как жесткая джинсовая ткань его шорт трет обнажившиеся ягодицы:

Там, в моем воображении, я откинул голову назад, подставляя шею его поцелуям: Здесь, в реальности, я послушно развел бедра. Знакомый стук одной коленки о стенку автобуса. Знакомое ощущение тепла ноги соседа на второй:

Мой член встал с завидным напряжением. Вытянулся, отвердел: Теперь он сразу оказался внутри шорт вертикально вверх. И головка осталась обнажена: Как удобно!

Способность иронизировать сохранялась у меня еще, наверное, с полминуты. Знакомые волны удовольствия уже заполонили меня, но я еще мог думать. Потом мое тело отдалось волшебству ласкающей меня ладони, расплавилось в наслаждении, задвигалось в том же ритме, вытянулось в скрученную стальную пружину: И я перестал отдавать себе отчет в том, кто я, где и что со мной происходит.

Легкая боль в яичке, сжатого пальцами. Острая волна наслаждения из члена, по которому подушка ладони скользит, вжимаясь, по кругу. Пальцы, спустившиеся за мошонку, ниже, еще ниже, и уже сжимающие мой зад снизу. Ладонь, прощупывающая ствол члена уверенными движениями. И боль в другом яичке. И волна наслаждения, волна за волной, все усиливающиеся волны наслаждения из ласкаемого пальцами члена:

Я потерял счет времени. Я был поглощен сильнейшим удовольствием. Я сам был удовольствием. Я позабыл обо всем и лишь наслаждался, и наслаждался, и наслаждался.

А потом автобус тряхнуло. Я помню, что во вселенную наслаждения проникло ощущение, что автобус тряхнуло на какой-то яме. Пальцы сжали головку моего члена сильнее обычного и: