Шпилли-Вилли

Блядь (Традисканция). Часть 1

"Я лучше в баре блядям буду подавать ананасную воду!"

Владимир Владимирович Маяковский, онега-заряд "Вам!".

"Лучше... "

Проект =Aly Ir=, летайя-полемика.

Уникально нежное обращение с миром

Её звали Кора, и она заведовала отсеками по выгрузке мин на головы этим расовым недобиткам с планеты дина-Сензайя. Но славилась семиплет-правнучка Афины вовсе не своим умением наводить порядки в отдалённых затринипизданатронных районах галактики. У неё были прекрасные огромные глаза в оторочке из играюще-чёрных ресниц, которые при каждом миньете норовили перещеголять распахом своим ширь самой вселенной. Поэтому к генетическому имени своему Кора благоприобрела нипришей-приставку из древних, короткое и лакомо-ебанутое: "Блядь". (Покажи ей, что ты действительно можешь! - добрый совет)

=*=

- "Я вижу мачты кора. . бля, и ты на палубе... " Кора! Бля... - рычал поутру обычным делом аргонавт-одиночка, штурман правого блока навигации Агора-Летим. - Откусишь же, сссу...

". . ка" у него всё как-то не выдавалось, хотя очень хотелось порой зарядить по полной, глядя в эти безумно-нежные и до одури наивные за своим занятием глаза на лице прожжённой всеми космоветрами вкусно чмокающей Коры.

- Will the Sun return! Will the darkness take it. . s place! . . - умоляла она его в ответ, ещё сдёргивая ало-розовым кончиком языка бусинку спермы с верхней унизанной очаровательным еле приметным пушком губки и созерцая в полуобороте беспредельную ночь открытого космоса, пока тайно возлюбленный штурман, пыхтя и постанывая, оправлялся от нанесённых ему сердечных травм. (Истории космического секса! - прим.ред.)

=*=

- Не превентивны ли меры назначенные Галактическим Советом, спрашиваю я вас, а кхум!? Не через край превентивны ли - asZ? - уточнял отнюдь не по незнанию, на общем комсомольском собрании экипажа витийствуя, командир звёздного борта "Кали-Крэк/731", седой стоический ёж Файер-Мэд (Кора брала в рот невидимо, из-под стола, и потому безумный аскет был невыразимо горяч и суров в исторгаемых проточенных любовью лёгкими междометиях и наречиях) . - В натяг, as. . Z! Красиво в натяг мы летим к этому позабытому временем полуострову, чтобы что? . . Кхум... И два раза кхум, говорю я вам! Чтобы что? Отбомбиться и с миром домой? Того, что выделил нам ГалСовет не хватит и на пробуждение курицы! Но ведь есть же, есть ещё порох в зубах, лета asZ! . . Кхум... ("Кора, блядь... ") Галактический Совет нам самый прямой наставник-указ, но мы вольные пираты и право имеем на всё! Ку-ухм... Я сейчас кончу тут, а вам в одно слово решать, как комсомольцам и звёздникам - так ли мы равнодушны к планете, чтоб не добавить от себя кроху совсем мегатонн? Пиздец!!! Извините, товарищи...

Было вкусно, и Кора менялась разлитыми вкусами с Лена-Ста, мягкогубой голубоглазой борт-лётчицей из отсека протоботаники... Они хихикали как умалишённые над туземной лексикой капитана и над его озорным до нервной дрожи в стволе ласка-баловнем, пока им не надоело до смерти торчать под столом... И они провалились упутанные взаимообъятьями в этажи спального уровня, даже не позаботившись застегнуть командиру молнию на ширинке...

=*=

Проутренне светлый проулок играл разноцветьем обёрнутых в тряпично-вычурные наряды собравшихся персонажей из жителей маленького провинциального города. Фигурка простодушно-курносой студентки у серой стены отличалась разве что претендующим на идиотизм моды позапрошлого века розовым чепчик-салопом, да окончательно растерянным в попытках состроить наивность на рядовом милом личике взглядом. Синица Ивановна намётанным глазом сразу исчислила цель и подошла почти наверняка.

- Как зовут?

- Раечкой... - эта дура искренне перепугалась.

- Раисой, значит... - Синица Ивановна тряхнула в кисет =R1=. - Угощайся!

- Спасибо, я не курю!

- Квартира нужна? - старая прошмандовка сронила оземь откушенный фильтр и заправила сигарету в походный мундштук. - Незадорого?

- Да, или комната... У меня денег не очень много... А за сколько вы...

- Красивая! . . - перебила, мысля себе на уме, Синица Ивановна. - Да тут недалеко. Пойдём, покажу?

- А сколько... - попыталось ещё раз подпрыгнуть это излучающее белый свет изнутри своего розового салопа уличное очарование.

- По дороге договоримся, пошли!

Она ринулась сквозь маклерско-шушерную толпу с ловкостью средней тяжести танка, и Рая Зазорина - удачливая абитуриентка вчерашнего дня - как на внезапно возникшей привязи потащилась за этой невесть откуда взявшейся, раскрашенной бабкой.

Они шли уже по каким-то узким улочкам, едва впускавшим в себя озорными просветами солнечный свет, когда шедшая сзади Синица ловко подхватила Раю за правую булочку:

- Хахалей, небось, наведёшь! Проститутсвуешь, или за так им всем выдаёшь?

- Ой, что вы! Нет! - Раечка слегка подпрыгнула от неожиданности и быстрей устремилась вперёд, не оборачиваясь. - Если за так, то должно быть дешевле...

- Хм. . гы! Будет тебе дешевле, пошли! - Синица Ивановна любовалась с двух шагов позади ладной фигуркой в просвечивающемся лямками лифчика платьице и маленькими вздёргивающимися от ходьбы булками кругленькой задницы.

Лачуга на задворках империи выглядела каким-то сараем снаружи, но внутри оказалась довольно просторной и даже чем-то уютной - то ли разбросанными повсюду тропинками половиков, то ли развешанными на бельевых верёвочках вышитыми полотенцами и трусами.

- Мужа мово звать Семён! Это запомни - сгодится, когда с перепою его переключит на астровидение и он не может вспомнить, как его звать, так очень любит, чтоб напоминали. Сейчас его нет - слесарит или ебёт кого; а ввечеру припрётся, так ты хоть не сразу бойся тогда, как харю небриту увидишь-то! Доча - Лора. Та пизда тоже ещё... Записалась на курсы юриспруденции - под закон теперь будет прудить! Целыми днями поэтому шляется, не найдёшь, сучка драная... А ведь была скромной извозчицей... своё такси... Эх, времена! . .

Раечка стояла на пороге и скромно тупила глазки.

- Вот тебе твоя комната! Чистота неземная и ласковый ток по утрам от щекотки вот в это окно - хоть и маленькое, зато видишь, солнца луч? По подушке идёт ровно в семь всегда - вместо будильника, не проспишь. Или может тебе будуар шь в? подавай с мезонинами?! Так это на чердаке - только там зимою не топится, хо Снегурочку поиграть? И поссать там на улице, хоть и отдельный вход. А тут общая, утеплённая всеми уборная и приличная ванная комната, когда Семён не ебёца уже, а поддерживает в доме и по хозяйству слесарит себе, а не разным блядям понаехавшим... Ну чё как - остаешься, зимуем тут?

Синица Ивановна раскрыла золотой портсигар, поправила макияж перед зеркальцем и потянула зубами конопельную дудку из-под резинки.

- Вы - наркоманите?! - воскликнула Раечка, широко раскрывая глаза и снимая чепчик с себя. - Я не останусь тут! Я не такая! Это что - наркоманский притон???

- Тю ты дура! . . - Синица Ивановна взяла у неё из рук розовый чепец и повесила на крючок-вешалку. - Это =КазБек=, папиросы такие, мож слышала? На пачке с конём ещё... Для здоровья вредно, конечно, но для души крайне полезно... Хочешь дунуть? Поведёт не хуже шалы, а минздрав СССР, меж тем, особо сильно этого не запрещает... Да ладно, шучу! Не подводи глаза-то бесстыжие под потолок - там может хуй нарисованный, если Семён уже нарисовал! Обещал как-то... С себя... В полный рост...

Раечка покраснела и согласилась "пожить".

- Буду звать тебя Традисканцией! - объявила Синица после того, как Раечке не удалось точно идентифицировать увивающие её комнату горшочно-настенные растения ("Это традисканция, да?" - "Сама ты, блядь, традисканция... Это - ледренезийский плющ! От переизбытков ума помогает... ") .

- Задорого? - Раечка вспомнила вновь о товарно-ценовых отношениях и решила настоять на максимально минимальной оплате.

- За стипендию! - Синица Ивановна между делом стянула через голову платье и теперь расхаживала по комнате, поливая горшочки из игрушечной лейки, в одних неосемейных трусах-парашютах и в своём запредельного размера лифчике бело-застиранного цвета. - Та ладно - опять же шучу! Хоть и дорого щас кругом всё, вон возьми хоть укроп, за пучок... Ну, да я не об этом к тебе - зови меня запросто, тётя Зина! Один разик покажешь пизду мне - и целый месяц живи! Или два...

- Что вы! Нет! - молниеносно отреагировала Раечка на постыдно-скабрезное предложение домохозяйки и в доказательство непроизвольно прижала взметнувшиеся кулачки к небольшим бугоркам грудок.

- Три! . . - запросто повысила оценочный ценз прелестей постоялицы Синица Ивановна, поставила лейку и подошла к чуть покачивающейся на дрожащих коленках Раечке: - Дура! За три месяца жизни в нечеловечески приличных условиях - всего один раз показать! Ну?

Раечка почувствовала, как преждевременно срочно начинает плющить её этот хозяйский плющ, и без сил подкосилась коленками, присев попкою на кровать... У "тёти Зины" сквозь непрочную ткань репетуз выпукло выпирал мех поросшего волосами лобка.

- Ну? Ты что ли стесняешься? - Синица Ивановна осторожно погладила её по дёрнувшимся угловатым плечикам. - Чего? Я же женщина. Тебе в мамки гожусь. Женщина женщине разве может стесняться? Покажи! . . Разик только... И всё. Ну? . .

Раечка, сопротивляясь, мягко оттолкнула её в большой тёплый живот и нерешительно тронулась ручками к краю платья, решив за три месяца уж как-нибудь потерпеть этот жуткий стыд на мгновенье.

- Ну вот... давай-давай... - Синица Ивановна отступила на шаг и теперь изо всех сил подбадривала, облизывая пересохшие губы и жадно вцепившись взглядом в край медленно задираемого Раечкой платья. - В трусах, небось, шароёбишься по стране? Знаю вас - стринги сельпошные! . .