Шпилли-Вилли

Госпожа как феномен высшей математики. Часть 2

Извлечение корня

Один день жизни.

14.06-31.07.2005 г.

Извлечение корня

Один день жизни.

Посвящен образу восхитительной Госпожи Марго….

Он пришел раньше срока на 10 минут, и она велела ему обождать. Ровно в назначенное время Госпожа запустила его. С мальчиком сразу всё было ясно. Холёный, нагловатый, язык подвешен, сыплет всякой псевдоумной ерундой типа «эстеблишмент, виз-а-ви, бомонд, сейшн, шарман, и т.д. Врёт: говорит, что в теме уже 5 лет, но не знает, как себя ведут мужчины на визитах к доминирующим женщинам. Прокалывается на мелочах. Пижон, заевшийся сексом смазливый самец! Короче - или-или. Или ломка, или пусть катится…. Дам ему шанс, но не больше……..

Он оставлен в комнате-студии. Госпожа зашла в ванную и взглянула в зеркало.

- Представляешь. – Доверительным шепотом сказала она отражению. – Он -знаток! Наглец! Явился ко МНЕ под порог в шикарных темных очках, в них зашел в прихожую, в них со МНОЙ поздоровался и снял только на середине разговора. Денди, блин. Самоуверенности – прорва! А внутри – бамбук. Ничего… Зажигаем! Раб – не сосуд, который надо наполнить, а факел, который надо зажечь! В Фемдоме так звучит этот афоризм! Хотя я и сосуд наполняю, и факел зажигаю! Сейчас определимся с ним… Нет! Каков засранец, разозлил! Просил страпон…Как и тот, первый… Просит – получит. Немножко по-другому, чуть-чуть иначе….

Её прическа уложена гелем в жесткую форму. A-la misstress. Кожаный корсет, ботфорты поверх черных чулок с широкой ажурной резинкой. В руке с шипастой манжетой - стек.

Когда она вошла в студию в своём великолепии, он аж заерзал. Заерзал, сука, но не встал! Она спокойно подошла и мягко вынула его из кресла за руку.

- Раздевайся. – Сказала она спокойно и уверенно села, закинув ножку на ножку.

Он что-то бормотал, разделся до плавок, которые потом с явной неохотой тоже стянул. Достоинство более чем скромное. Вот от чего ты комплексуешь и хорохоришься передо мной! Он зачаровано следил, как качается строгий носок её сапога, как от дыхания плавно движется под корсетом её грудь. По лицу она поняла, что он её хочет. Хочет как женщину, красивую сексуальную женщину. И не ошиблась!

- Госпожа, а можно потом, отдельно обычный секс с Вами?

- Обычный секс? Почему нет? – Сказала она притворно. – Нет проблем. Только с начала то зачем ты пришел…

Обычный секс? С ней не бывает обычного секса. Весь секс с ней необычный! Наглец в квадрате!!! Будем извлекать корень! Она плавно подвела его к станку для флагелляции. Подняла верхнюю планку, уложила его руки в ложбины по бокам. Но когда склонила его голову в среднюю, большую, он стал капризно возражать:

- Я хотел бы не так… А…

- Ты же опытный, сам знаешь нужно разогреть объект!

Он польстился на её слова об опыте и дал уложить голову в проём. Планка закрылась, затвор защелкнулся. Он был в ЕЁ МИРЕ!!! Она, не пугая его раньше времени, встала с боку и аккуратными движениями стала наносить дары стеком по его ягодицам. Легко, теперь чуть сильнее, еще сильнее. Он боязливо дёргался, но терпел. Он ведь в теме не новичок, но когда она врезала ему наотмашь, он зашипел от боли, решил, что это случайность. Но следующий удар был такой же.

- Не надо! Через чур! Хватит! – он выкрикивал при новых и новых ударах.

- Раб! Ты мне мешаешь и портишь мою сессию.

Он замолк, потерпел немного, но когда она его огрела в очередной раз, сорвался:

- Сдурела, что ли? Больно!!!

- Жаль! Я-то думала ты настоящий….. Я тебе помогу…….

С этими словами Госпожа подошла к его голове, взглянула в красное от ярости и мокрое от слез боли лицо и спокойно заклеила ему черным широким, не весь откуда взявшимся, скотчем рот. Он обалдел! И весь съёжился. Жуть, забравшаяся в его нутро, превратила его психологические устои в отстой, усиливающийся от резко зазвучавшего из динамиков «хеви-металл». Его собственный дутый кич морально продавливался её жёсткой волей.

Госпожа сняла со стены жесткую кожаную плеть и уже без церемоний стала хлестать его покрасневший зад. Била с силой, с яростью……… Он дёргался как марионетка на ниточках, тупо мычал, а она всё била и била. Затем взяла вторую плеть, жестокую плеть с узелками и бляшками на кожаных лентах. И врезала ему так, что будь он посильнее, то сломал бы станок. И ещё, и ещё!!! Он корчился в станке, нанося себе ссадины на запястья и шею. Ему было непросто расстаться с уютным самомнением о собственной значимости перед Госпожой.

Она лупила его без остановки по заднице, бедрам, спине. Это была очень суровая плеть. У неё правда есть ещё круче - плётки с шипами, крючьями, но от них уже без шрамов не уйдёшь. Через четверть часа его зад превратился в воспаленный бугристый пурпур, а после получаса - в кровавое месиво. От ударов кровь брызгала бисером вокруг, плети покраснели, тонкие струйки крови стекали по бедрам в подколенные ямки и дальше на голень. А она все била его с монотонным азартом садистки.

Внезапно она остановилась. Молча вышла в прихожую и вернулась с его темными очками. Очки явно крутые, дорогие. Он хотел произвести на неё впечатление. Она одела их на его перекошенное злобой от бессилия мокрое лицо с заклеенным ртом. Она сняла со стены хлыст. Страшный хлыст для лошадей. Его жало прошипело в воздухе и львиная доля его ударной длинны пришлась на его зад. Он издал какой-то животный звук, вроде утробного рёва, а она, послушав его гортанный выхлоп, направила жало туда же. Удары продолжились, с частотой и силой по её усмотрению…

Она закончила. Рок-музыка остановлена. Воцарилась тишина. Он висел с станке, очки спали на пол, но он был в сознании. Она расстегнула запор, подняла планку и он мешком свалился боком к её ногам. Тяжело дыша от нагрузки, Госпожа проследовала к креслу, по дороге смачно раздавив его драгоценные очки, выпила воды и, удобно усевшись, закурила.

Через некоторое время он стал шевелиться, отодрал скотч и мутным взглядом уставился на неё. Он мотал головой, что-то бубнил под нос, но постепенно приходил в себя. В себя, но уже другого себя. Он видел великолепную Госпожу, небрежно курившую в кресле. Он старался собрать всю возможную силу и ярость для того, чтобы наброситься на неё. Но у него не было ни сил, ни ярости, ни воли…..

На столике рядом с напитками стояли вряд – электрошокер, газовый баллончик, мобильный телефон. Он всё понял, у него не было даже теоретического шанса на реванш. Даже если бы он смог физически её наказать. Он сидел боком, щадя месиво зада, и тупо смотрел ей под ноги. В глазах стояли гипнотические черные ботфорты на шпильке….

Госпожа прочла в его глазах главное – он разломился. И он утратил былую наглость и спесь, так как перестал быть собой прежним, излечился с ампутацией внутреннего гнилого корня. Она встала, уверенно подошла к нему, грубо взяла за волосы и поставила его в партер. Вновь надрывный «металл» разорвал звуковое пространство. Раб стоял как вкопанный, боясь пошевелиться. Длинная стальная цепочка с двумя зубастыми прищепками, которые впились в его соски, должна выполнять роль поводьев. Она накинула на его исполосованную спину покрывало, чтобы не испачкаться и села боком. В одной руке – натянутая до боли цепь, другая - жестко за волосы задрала голову «пони». Щелчок по взрыхлённому заду – отчаянный вопль боли, и он тяжело повез её по студии. Он возил её, останавливался, получал удары стеком и вёз снова. Он был её игрушкой, пока она не надоест. Она встала, он вздохнул, но Госпожа просто решила еще поездить верхом и лягнув его в зад сапогом, продолжила поездку. Он несколько раз падал на руки, стукаясь лицом об пол. Стек и снова поездка. Госпожа ловила себя на мысли, что ей он как объект дрессировки уже неинтересен, а его страдания уже не забавны, она просто развлекала саму себя. «Битый небитого везет» – как в русской сказке. Она, конечно, сыграла бы коварную лису, но он….. Нет, это не бесхвостый волк, сейчас он – раздавленный червяк, таракан с брюшком, лопнувшим под каблуком…. Вот кто он!

Она подъехала к станку. Подняла за волосы раба и его руки и шея снова легли в ложбины, но после того как она опустила верхнюю планку она её демонстративно не защелкнула! Он это видел. Но не посмел дёрнуться, высвободиться. Она, не спеша, одела черные перчатки из латекса набросила на его рваный зад полиэтилен, разорвав в нем отверстие. Она полностью избегала контакта с кровью. Ей не нужны кровяные инфекции. Обхватила руками его ягодицы и развела их. Он тихо завыл от боли, но не посмел дёрнуться.

«Так, а попочка-то у мальчика активно пользованная, тут и мужские члены побывали и plug ты тоже носишь регулярно» – оценила увиденное про себя Госпожа. - «Трахаемся, значит, в попу? Пидарасимся? А вот теперь садо-мазо захотелось? Активных мальчиков на страпон Госпожи поменять или почередовать наполнитель задницы?!»

Через отверстие пленки она легко ввела смазанный фаллос в его зад. Ему было очень-очень больно, но он слабо двинулся ей на встречу. Она велела ему повторять за ней отборную матерщину в его адрес и активно подмахивать задом ей на встречу. Госпожа изящно задвигала бедрами.

Прошло время, она нахлобучила ему на голову светлый женский парик, сменила страпон на более длинный и толстый, он уже вошел с трудом. Но шоу продолжалось. Её шоу. Она чувствовала, что он жаждет только одного, чтобы его зад перестал ужасно болеть и его оставили в покое.

- Терпи, детка! Не капризничай! – сказала она вслух.

И «детка» терпела. Госпожа, не переставая трахать его, взяла рукой в перчатке его скромный член. Он обмер от ужаса. Но она стала его грубо мастурбировать и через какое-то время член ожил, раб стал ей ещё активнее подмахивать задом и наконец, измученный, выплеснул лужу спермы себе под ноги. Какой уж он там кайф поймал, знает только он один. Она вытащила страпон и отошла, он опустился на колени, переводя дух. Она вернулась с огромным страпоном у лобка. Игрушка была величиной с руку. Он очумел и замотал головой.

- Пожалуйста, Госпожа, пожалуйста не надо…. Я Вас умоляю…. Госпожа…. Я очень прошу, пожалуйста…

Это было тихое скуление больного животного. Его даже по-настоящему убить и то было нельзя, только добить, ей стало мерзко и не интересно. По указанию её пальца он опустился на колени. Госпожа подвела головку гигантского «члена» к его лицу и он, как спасение, стал его облизывать и обсасывать. Страпон не захватывался ртом – объем не позволял, но раб с таким азартом лизал его, как будто его у него могли отнять! Она отстегнула прищепки с его сосков и отбросила цепь. Он тихо снял парик. Госпожа отняла от губ страпон, сняла его с себя, постояла над рабом, сняв перчатки, несколько раз наотмашь ударила его ими по лицу, развернулась на каблуках и прошла, отшвырнув по дороге перчатки в угол студии, к креслу. Выключив жёсткий музон, она вновь уселась нога на ногу. Он пополз к этим ногам и уставился на её сапоги.

- Правильно. – Тихо, но властно сказала она. – Госпожу надо благодарить, за удовольствия! И за учёбу, «опытный» сексуальный боец! Целуй мои сапожки!

- Спасибо, Госпожа!

И он стал осторожно целовать носок. От перенесенных мук у него всё ссохлось во рту. Она это заметила. Налила стакан воды и брезгливо поставила на пол. Он благодарно посмотрел на Госпожу.

- Спасибо, Госпожа, Вы так добры!

Сделав несколько жадных глотков он с усердием стал целовать и об