Монастырская ведьма. Часть 8

• Оценка: 8.6/10
• Проголосовало: 143
• Категории: Остальное

- Когда жилистые руки третьего охотника сжали груди, и выдавили из них несколько былых капель, ведьма испустила вздох боли, на который он не обратил никакого внимания. - Все равно ее душа отправится в Ад! Его взгляд был прикован к ложбинке, где в глубине, укрывался сморщенный коричневый цветок.

- Ну, моя лошадка, покатаемся? - Он с силой потянул волосы на себя.

Короткое и широкое влагалище не понравилось охотнику. "Пойду другим путем, - решил он, - Это с приличной девушкой церковь осуждает, а с ведьмой все можно!"

- Ой, - от дикой боли в кишке она резко вздрогнула, а насильник заржал от удовольствия, продолжая с силой тянуть на себя волосы.

- Ооох! - выдохнула она, поняв, что насильник засадил в попу!

- И чего с ней церемониться? - Пахнущий чесноком мужчина крепко взялся за дело.

Он стал нещадно разрабатывать тугое колечко, под одобрительные возгласы зрителей. (Лучшие моменты непристойной сексуальной жизни главной героини и ее подруг - прим.ред.)

Женщина, дернувшись на колышках, прикусила зубами нижнюю губу. Насильник брал ее грубо и беспощадно, а ребенок собирался вот-вот выйти наружу.

- Боже, какая же она тугая! - Ухмылялся насильник, всаживая набухший член по самую рукоятку. - Хороша чертовка! Уф!

Чуть отдышавшись, парень рывком вышел из нее.

Тут девушку ждало еще одно унижение: жидкость потекла из измученного влагалища. А насильникам показалось, что она описалась.

- Mort de ma vie! - [Черт побери! - франц. ] Все ведьмы обсыкаются перед казнью! - веселились они, глядя, как насильник пытается вытереться. "Это же у меня отошли воды! - Джейн вспомнила рассказы опытных женщин на замковой кухне. - Неужели мне придется родить здесь и сейчас?"

Она понимала, что ждет ее петля, и что пощады не будет.

- А теперь моя очередь! - Третий слуга нетерпеливо развязывал штаны.

С ним несчастной жертве снова повезло: эффект всего вместе взятого тела, долгое ожидание своей очереди, предвкушение лютой казни - заставило излиться всего через пару минут. (Русские Виртуальные давалки! - добрый совет)

- Нет! - Под четвертым толстяком она корчилась, ерзала, и плакала, со свистом втягивая воздух.

- Тьфу, гадость, какая! - насильник встал и брезгливо поморщился. Пока он получал удовольствие и давил на огромную матку, головка ребенка опустилась, и надавила на прямую кишку. Ведьма банальным образом обкакалась.

Оскорбленный таким поведением жертвы и хохотом приятелей, во главе с сэром Шелли, насильник хотел уже пнуть Джейн носком сапога, но тут всей компании стало не до смеха.

** Глава шестая. Автора на сцену

O fortuna! Vesunt Luna [Лик Фортуны! Тайный лунный]

Statu variabilis, [Вечно изменяясь, ]

Septer crestis aut decrestis... [Либо прибывает, либо убывает... ]

"Кармина Бурана"

"Однако я не хочу, чтобы моя любимая Джейн отправлялась в Ад так быстро, - подумал Инкуб, - она должна родить мне наследника, а потом поможет мне совратить не одну невинную душу! А вот то, что мне надо!"

На цепи сидел и выл на Луну огромный лохматый и к тому же голодный замковый пес.

- Да помилует меня Господь! - Привратник решил, что перепил крепкого эля, полученного от кухарки в качестве платы за выход из замка в неурочный час, когда увидел, с какой легкостью пес порвал тяжелую цепь и бросился к воротам.

Глаза зверя горели адским пламенем, а из пасти капала на землю слюна. Из головы стражника выветрился весь выпитый накануне хмель.

- Господи, прости меня грешного! - Стражник безропотно открыл ворота и осенил себя крестным знамением. - Не трогай меня, собачка! Ну, съел я твое мясо! Но что поделать, надо же было заесть этот проклятый эль, а я не привык я к постной пище!

Псу не захотелось сводить со стражником счеты: впереди было слишком много дел, а он итак слишком задержался, с мастером Джоном и мавританкой.

- Чует сердце мое, эта ночь не доведет до добра! - Стражник покинул пост, чтобы срочно облегчиться. - Экое чудо побежало в лес, наших охотников догонять! Впрочем, хозяин уехал, управляющий вместе с ним, а инициатива в нашем королевстве наказуема. Да спасут меня святые угодники! Никому сообщать не буду!

"А теперь главное успеть, - думал Инкуб, вселившись в тело собаки. - Не впервой мне вселяться в этих четвероногих! Сейчас мы сыграем еще один акт пьесы suadente Diabolo! [по наущению дьявола - лат. ]

Надеюсь, что эти флегматичные англичане не столь скоры на расправу, как испанцы! Мне сегодня предстоит веселая ночка!"

Впрочем, молитва стражника сыграла с ним злую шутку. В лапу заколдованного пса впилась колючка, и Инкубу пришлось с ней долго возиться.

"Надо было кончать стражника! - Думал он, зализывая рану от занозы. - Ненавижу богомольцев! Ничего, успею! А вот и их лошадки. Как говорят театралы, автора на сцену!"

- Ну что, отродье Сатаны, помогли тебе темные силы? - веселились охотники, глядя, как вертится на четырех колах несчастная жертва. - А у нас все веселье впереди! Даром что ли сэр Стаффорд свил петельку?

И всей компании стало не до смеха. Лошади, привязанные на краю поляны, порвали ремни и словно взбесились: не глядя под копыта, они понеслись в лес, растоптав одного из охотников.

Из темноты к костру выскочил огромный пес. Тут же его челюсти сомкнулись на шее сэра Шелли. В миг установившейся тишине было слышно, как хрустнули позвонки. Шелли упал на землю, не успев произнести ни одной молитвы, и умер без покаяния и отпущения грехов.

"Вот оно, родовое проклятие! - поняла ведьма. - Все мужчины в роду умирают страшной смертью!"

Инкуб не без удовольствия посмотрел, как дежурные черти прибрали в Ад грешную душу хозяина замка.

"Вот и пришел мой звездный час! - подумал Инкуб. - Я знал, что моя дочь и жена поможет пополнить преисподнюю душами грешников! Ради этого ее можно подложить под кого угодно! Цель оправдывает средства, а я к тому же абсолютно не ревнив!"

Пес посмотрел на остальных и облизнулся. Насильников парализовало от ужаса: с клыков чудовища капала кровь, а глаза, казалось, светились адским пламенем. На залитой кровью поляне лежало уже два изуродованных трупа: из черепа охотника, расколотого конским копытом, вытекали мозги, а голова сэра Шелли почти отделилась от тела.

"И без плахи лишился головы! - Сэр Стаффорд понял, что проклятие ведьмы вступило в силу, и теперь вслед за хозяином должна наступить его очередь. - Боже, спаси меня грешного!"

Молитва черную душу грешника не спасла: тот пытался спасти свою жизнь, но мысль о покаянии даже не пришла в голову, поэтому вместо серьезного вреда. Инкуб почувствовал только укус блохи. Пес переступил труп и повернулся ко второму охотнику. Задние лапы, как пружины, бросили его через пламя костра на шею врага. Рывок мордой, и кровь брызнула фонтаном.

- Святые угодники, помилуйте нас! - Третий застыл на месте. - Изыди, порождение тьмы!

Пес, не обращая внимания на блох, медленно сделал два шага к нему, улыбаясь до ушей окровавленной пастью.

"Этого не может быть, - подумала ведьма и хотела зажмуриться, но боль в животе заставила ее снова открыть глаза. - Такого не бывает!"

Мужчина опомнился и схватил арбалет. Он так и не успел понять, что не попал: зубы страшной собаки сделали свое дело.

- Ведьма! - заорал сэр Стаффорд. - Умри гадина!

Он, успел поднять арбалет, пустить стрелу в Джейн, но промахнулся. Короткая стрела угодила ведьме в левую подмышку, лишь слегка оцарапав кожу.

- Дьявол! - нервы сэра Стаффорда сдали.

Он забыл про кинжал на поясе, и бросился на утек. Джейн все еще растянутая на колышках, услышала хруст веток, раздававшийся под ногами бегущего человека, а потом сдавленный крик.

"Похоже, сэр Стаффорд не смог убежать от разъяренной собаки, - подумала она, напрягая мышцы живота. Предсказание деда и мое проклятие сбылось!"

Больше Джейн не могла ни о чем думать: Луна вдруг стала красной и начала выписывать на небе кренделя, а звезды посыпались дождем на землю. Начались роды. В перерыве между схватками Джейн повернула голову на бок и увидела спины убегающих мучителей. В прыжке пес ударил отставшего всем телом. Мужчина упал, страшные клыки впились в загривок. Все закончилось очень быстро.

Что случилось с последним, убежавшим в лес охотником, Джейн не знала, но пес вскоре вернулся, облизывая окровавленную пасть.

"Настал мой черед! - поняла она. - Он меня съест!"

Будто почитав ее мысли, пес вильнул хвостом, и подошел к ведьме. Похоже, на счет женщины у собаки были совсем другие намерения.

- Нет! - живот судорожно сжался, как только язык собаки принялся зализывать раны от ударов, а потом пошел вниз, к жестким волосикам на лобке.

"По крайней мере, съесть меня не входит в его ближние планы, - Джейн напрягла живот, - вот уж не думала, что рожать придется таким образом!"

Собака стала вылизывать Джейн между ног как раз в тот момент, когда ребенок окончательно решил покинуть утробу. Между схватками Джейн напрягала живот, помогая ребенку родиться. Теперь ей по большому счету все равно, что с ней, где она и что будет в самом недалеком будущем. Главное - родить!

Пес, как будто поняв, что сейчас произойдет, торопился.

"Как бы не замерзла! - Подумал Инкуб. Впрочем, я знаю великолепное propter necessitatem!" [для защиты от холода - лат. ].

Для начала он накрыл замерзшую женщину горячим лохматым телом, красный собачий член напрягся и вошел внутрь.

Джейн пришлось рожать под теплым живым одеялом, за одно удовлетворяя собачью похоть.

Впрочем, думать о всей противоестественности того, что с ней происходит, было некогда: тело рожало, и этому были отданы все силы. Пес мелко и быстро входил в нее, а потом, задрав окровавленную пасть к пляшущей кровавой Луне, завыл так, что душа Джейн провалилась в пятки.

"Он съест и меня и моего ребенка!" - успела подумать она.

В этот момент пес слез с ее тела, разорвал зубами веревки, связывающие лодыжки, сел на задние лапки и с интересом начал смотреть, как прорезывается головка.

- Обхвати руками лодыжки, - приказала собака. - Так рожать будет легче! А теперь прекрати тужиться. Все в порядке! Сейчас будет легче.

Пес облизал женщине половые губы и улыбнулся.

То, что собака умеет разговаривать и улыбаться, Джейн уже не удивляло. Она механически выполняла все требования страшного животного.

Вот на полянке раздался детский крик.

Собака схватила ребенка поперек туловища и уложила его на живот матери.

- Мальчик! - Поняла Джейн. - Ребенок медленно пополз по животу, и сам нашел грудь.

Матка от веса младенца сократилась, и вскоре родился послед [детское место или, проще говоря, плацента]

Осмотрев послед, пес тут же его съел, перекусив за одно пуповину.

- Вот и все, точнее почти все! - Пес облизнулся, порвал веревки на руках и сладко потянулся. - Надо одеться и завернуть ребенка.

Только сейчас Джейн почувствовала, что начинает замерзать. Одежды на ней не осталось, а костер, зажженный охотниками, почти погас. Преодолевая отвращение, она бросили в костер хворост, сняла с трупов наименее испачканные кровью одежду и сапоги. Не побрезговала Джейн и золотыми украшениями покойного сэра Шелли и сэра Стаффорда монетами их кошельков.

В это время в темноте зажглись десятки волчьих глаз. Стая волков кольцом окружила поляну. [Последних волков, более мелких, чем их европейские собраться, англичане уничтожили в начале 20 века. В те времена их было еще много. - Прим. переводчика]

Джейн спиной отошла к догорающему костру. Вожак стаи вышел вперед. Навстречу ему пес. Они смотрели друг другу в глаза и тихо рычали. Остальные волки в нетерпении роняли на землю слюну.

- Джейн, прижимающей к груди ребенка, по показалось, время остановилось. Вожак, поняв, кто сидит в теле собаки, капитулировал: вокруг и так было слишком много еды. Стая бросилась на окровавленные тела, оставив живых в покое.

- И куда ты теперь? - спросил пес.

Она смогла подняться, но все тело ныло, а голова кружилась от потери крови и от боли.

- Буду просить в монастыре зашиты и справедливости! - Джейн горько заплакала. - По крайней мере, если я и не спасу свою бессмертную душу, то найду там покой и утешение!

- Делай, как знаешь, но я своего сына в монастырь не отдам. Да и не возьмут тебя туда с младенцем! Vale tandem, non immemor mei! [Прощай, но не забывай меня - лат. ]. Собака взяла ребенка, прыгнула с ним в костер и... Исчезла!

- Нет! - Джейн, обезумев от горя, бросилась в огонь следом, но вместо адской преисподней оказалась рядом с монастырем.

- Говорил же дед, что за этими стенами я могу найти кров и утешение! - Джейн села на землю и в последний раз в жизни горько заплакала. - Значит, так тому и быть!

** Глава шестая. Ночной переполох

Хоть строго данную ей власть

В монастыре она блюла,

Но для смиренных сестер была

Она лишь ласковая мать:

Свободно было им дышать

В своей келейной тишине,

И мать-игуменью оне

Любили детски всей душой

В. Скотт

В эту ночь матушке Изольде не спалось.

"И чем же я так могла согрешить? - думала матушка, привычно перебирая четки. - Вроде как греховных помыслов у меня тоже не было, утешитель святого Антония не в счет! [Так называли примитивный фаллоимитатор, изготовленный из пеньковой веревки и смазанный сургучом - прим. переводчика. ] "

- Карр! - Кричал монастырский ворон, вместо того, чтобы спокойно спать в гнезде. - Кар!

- Господи, прости меня грешную, - матушка вооружилась клюкой, зажгла масляный светильник и пошла на ночной обход. - Последний раз я так волновалась перед приездом отца ревизора! И какая нечистая сила не дает мне спать!

- Карр!

- И ворон раскаркался не к добру!

Кроме ворона и матушки Изольды все обитатели монастыря мирно спали, включая матушку привратницу. Казалось, ничто не предвещало беды.

Линда, юная послушница-привратница храпела как кельтский наемник, перебравший пива. Роскошный молитвенник в переплете телячьей кожи выпал из рук на пол. - Значит, она спит, вместо того, чтобы смотреть за воротами и читать молитвы. Так-то она выполняет свое послушание! Ну, ладно, утром я храпушу высеку, а потом на три дня в подвал, на хлеб и воду, чтобы другим неповадно было!

Линда смотрела какой-то очень приятный сон и улыбалась.

"Ну, грешница, - матушка Изольда подобрала молитвенник и уже собралась разбудить нерадивую ударом клюки, - я устрою тебе покаяние, пост и молитву!"

В этот момент раздался тихий стук в монастырскую калитку.

- Кто там? - Матушка Изольда прислушалась.

- Pax vobiscum! [Мир вам! - лат. ] Прошу защиты и милосердия! - ответил женский голос. - Да простит меня, многогрешную, Господь!

"По крайней мере, ни викинги в былые времена, ни разбойники в нынешние так не стучат, - подумала Матушка, положила книжечку послушнице на колени и открыла засов, - если что, так в мою клюку Авраам два фунта свинца влил. Мало никому не покажется! А может это именно из-за этой гостьи мне не спится?"

Сестра Линда чмокнула во сне губами, погладила книгу как котенка и сладко потянулась.

- Pax vobiscum! [Мир вам! - лат. ] - на пороге стояла женщина в окровавленной мужской одежде.

Было видно, что женщине совсем недавно пришлось выплакать годовой запас слез.

- Простите, что беспокою в столь поздний час, но где в другом месте несчастной женщине могут помочь? Я попала in latrones [к разбойникам - лат. ] меня избили, изнасиловали, а потом я убежала!

Взгляд настоятельницы остановился на тяжелом кошельке в руках незнакомки.

- Это мой скромный вклад на монастырские нужды! - пояснила незнакомка. - Думаю, Господь не станет возражать!

"Она явно не с пустыми руками пришла ко мне! - Подумала Изольда, с детства неравнодушная к деньгам и драгоценностям. - Правда, непонятно, почему разбойники не ограбили ее, а поделились одеждой! Пущу ее!"

Джейн обратила внимание на то, как вспыхнули глаза монахини при виде кошелька.

- Вот, смотрите, - ночная гостья высыпала на ладонь несколько перстней с камнями. - В лунном свете сверкнул бриллиант, вывезенный покойным сэром Шелли из Испании.

"Настоящее сокровище!" - матушка почувствовала, как начинают дрожать ее руки. - А денег то, денег!"

Кроме этого в кошельке были увесистые золотые и серебряные монеты.

- Кар! - Старый ворон вылетел из гнезда в девичьей башне и полетел посмотреть, что за шум у ворот. Его зоркий глаз сразу высмотрел бриллиант на ладони новенькой женщины.

"Украду! - решил он. - Пусть только зазевается!"

Сестра привратница храпела по-прежнему, но теперь матушка Изольда была только рада этому обстоятельству.

- Проходи! - В нашей баньке осталось немного горячей воды! Deus vobiscum! [Бог с тобою - лат. ] Там мы с тобой поговорим о грехах наших тяжких! Кошелек давай-ка сюда!