Шпилли-Вилли

Письмо

Я случайно нашел эти листки в столе нашей аудитории, кому они могли принадлежать — не знаю, но показались любопытными. “Этой ночью опять не сплю и пишу в своем исповедальнике. Мой любовник занимается порнографией. Мой любовник пишет гнусные рассказы, в которых выставляет меня в самом неприглядном виде. Я всегда удивлялась, видя, какими белыми становятся его глаза, когда он входит в меня. На груди у него растут темные вьющиеся волосы. Он шепчет мне на ухо грязные слова, когда мы предаемся любви, дает безумные обещания, которые никогда не сдержит — обо всех городах, где мы когда-нибудь побываем. Мой необузданный любовник заявляет, что больше не намерен делить меня с мужем. Он нарушает наше давнее соглашение и этим глубоко оскорбляет меня. Он непредсказуем. Невозможно предугадать, что он скажет или сделает в следующую минуту — со мной или с моим ничего не подозревающим мужем. Когда мой любовник любит меня, он укладывает меня на постель или гораздо чаще — ввиду неудачного характера наших тайных встреч — на пол. Он подхватывает ладонями мои ягодицы и слегка приподнимает их, приближая к своему рту. Он нежно и бережно раздвигает мои нижние губы, отводит влажные завитки и целует наружные складки гениталий. Он тянет время. Он не спешит. Он умело дразнит меня. Он знает каждый дюйм моего тела и танцует на нем легкое фанданго. Он разделяет мои гениталии на десяток отдельных частей и знает, как правильно называть и ласкать каждую из них. Лобок. Большие губы. Малые губы. Складки. Клитор. Стенки. Вагина. Шейка матки. Весь алфавит. Где он научился этому? Его язык касается моего клитора, он зажимает этот крошечный бутон между губами. Он целует, лижет, сосет и покусывает мою плоть. Он пробует на вкус мою интимную секрецию и никогда не возражает. Я знаю, как я пахну там. Он нюхает меня и улыбается. Он потеет, и я упиваюсь его резким запахом. Хватит, а теперь войди. И его толстый, смуглый член погружается в меня. Любовник посасывает мочки моих ушей. Слизывает терпкий пот в подмышечных впадинах. Он совершенно лишен стыда. Занимаясь со мной любовью, мой любовник медленно водит пальцем по ложбинке между моих ягодиц, медля на крохотном выступе плоти, напоминающем цветок. Мы совокупляемся, его палец движется, скользит, подрагивает, вращается во мне, тепло охватывает мой живот, и я испытываю желание помочиться на него, когда мы конвульсивно двигаемся вместе, а моя голова колотится о спинку кровати или стену кабинета. После любви мы болтаем. И он снова пугает меня. Мы делимся крекерами и соусом в темноте. Однажды он принес суси. Потом мы снова трахаемся. Как животные. И еще, и еще раз. Он ненасытен. Мы забываем обо всем. Мне не хочется уходить домой. Когда я в последний раз виделась с любовником, шел дождь, у меня слиплись волосы, а он держал над головой огромный зонт. Я закричала, обругала его. Он ответил очень коротко, протянул мне письмо и ушел в дождь. Покой — вот все, чего он просил. Как ты можешь, думала я. Но мой любовник иногда забывает о приличиях. Это буйный, темноволосый мужчина. Мой бывший любовник, который приводит меня в такое бешенство, что когда-то я попыталась нанять уличных головорезов, чтобы те переломали ему ноги. Похоже, я начиталась детективов”.