Шпилли-Вилли

Во власти жены

У нас уже начинались конфликты с женой. Моя жена, очень красивая женщина, блондинка, с прекрасной фигурой и очень стильная любила, когда я ее ласкал, я любил тоже самое.

И это напрягало нас обоих. И однажды она предложила мне поиграть в связывания. Я с удовольствием согласился. Если она меня связывает, значит, она меня будет ласкать, а я получать удовольствие.

Но получилось нечто другое в итоге.

Во-первых, она предложила мне раздеться полностью. А затем, я почувствовал, что мои руки крепко прижаты к спине, параллельно полу. Кроме этого она связала мне лодыжки. Я стоял посреди комнаты и не мог двинуться.

После чего жена, ее зовут Наташа, со смехом накинула мне на голову тесный мешок из какой-то синтетической ткани.

Я попытался возражать, но Наташа больно ушипнула меня за сосок и сказала, лучше молчи, а то будет еще хуже. Я не поверил и зря. Так как она тут сделала мне по настоящему больно!

Через несколько секунд она еще надела мне ошейник и пристегнула руки к нему, туго подтянув руки к вверху за спиной. И я понял, что и пошевелить руками не смогу.

Это было только начало. Затем она пристегнула мне что-то к соскам, из-за мешка на голове, я не видел что. И сняв путы с ног, потянула за соски...

Я чувствуя боль, тут же двинулся в направлении, в котором тянула меня Наташа.

Она прижала меня вниз и сказала стать на колени. Хоть мне было и непривычно, но реально все это меня сильно возбуждало.

После чего жена, подтянула меня за застежки на сосках, привязав их так что я стоял на коленях, весь вытянувшись вверх.

Закончила Наташа тем, что закрепила мои ноги, так что я не мог ими пошевелить. Судя по всему она привязала их к нашему тренажеру.

Я стоял лицом к стене, весь вытянувшись в струнку, на коленях и не мог пошевелиться, причем был привязан за соски.

Я чувствовал свою реальную беспомощность!

Тут Наташа присела рядом со мной и начала нежно со мной разговаривать.

Хороший мой, ты теперь будешь очень хороший мальчик, будешь делать все что я скажу и будешь проситься, покорно проситься, поласкать меня.

Я пытался возразить.

Молчи, молчи. Тебе еще рано говорить, шептала мне Наташа, лаская меня, ты еще не понимаешь, как нужно разговаривать.

Она больно опять прижала меня за сосок и потребовала, чтобы я открыл рот. После чего у меня во рту оказалась резиновая груша, которую она еще начала накачивать. Рот также оказался у меня плотно зажат.

Я даже мычать толком не мог.

Вот теперь хорошо, сказала Наташа очень довольным тоном. Как ты мне теперь нравишься!

И начала целовать мое лицо и губы вокруг груши...

У меня была сильная эрекция и это меня немного стыдило, я не хотел, чтобы она подумала, что мне это нравится...

Я чувствовал себя настолько беспомощным, насколько это вообще возможно.

Теперь, мой мальчик, ты тут постоишь так пару часов, а пойду посмотрю себе что-нибудь из одежды, соответствующее ситуации, сказала Наташа.

После чего еще раз меня погладила, натянула мне на лицо мешко и я услышал ее удаляющиеся шаги.

Да, когда я вернусь, ты должен быть очень нежным и покорным, иначе будешь тут и дальше стоять, пока не поймешь, как надо себя вести.

Наташа оделать и ушла. Я не очень понимал, что будет дальше.

Дальше было совсем не то, что я ожидал. Она не отпускала меня еще неделю!

И требовала от меня все большей нежности в словах, в движениях, больше старания.

Когда она вернулась, то начала с того, что потребовала, чтобы я движениями головы выразил, как я был неправ и как неправильно относился к ней.

Я начал тереться о ее руку. Колени жутки болели и вообще поза эта была ужасно неудобной. А ощущения беспомощности и подчиненности переполняли меня.

Я был готов на все. Сказать все что угодно и делать все что угодно, лишь бы она меня отпустила.

Но Наташа лишь расположилась в кресле и только вынула кляп у меня изо рта. А я должен был в самых лучших красках рассказать, как я буду доставлять ей удовольствие, как буду стараться, как я ее люблю, какой я буду послушный, покорный и нежный.

Если ей не нравились мои даже интонации, она капризно говорила, может мне опять уйти, я тебе не нравлюсь?

Нет, нет, тут же начинал эмоционально говорить я.

Я буду самый нежным и самым покорным мужем на свете. Я буду ласкать тебя часами, когда ты сидишь, смотришь телевизор или кушаешь или спишь. Я буду целовать каждый твой пальчик на ногах и руках.

Все эти разговоры заняли у нас никак не меньше часа.

В конце я уже начал униженно просить: Наташенька, отпусти меня пожалуйста, я всегда всегда буду слушаться тебя. Всегда, всегда-всегда.

Но Наташа в этот день лишь позволила мне переползти к дивану и весь вечер, со связанными руками нежно целовать пальчики ног. Причем, будучи чем-то недовольной, она пару раз на час или более одевала мне очень тугой кляп и требовала, чтобы я терся о ее ножки шеками.

Ее очень забавляла эта ситуации и она загадочно намекала, что еще и приступала к моей подготовке. Я еще очень плох, как мужчина, который касается такой женщины как она и еще очень мало это ценю.

Продолжение следует.