Шпилли-Вилли

Зверь - хорошее имя для раба

В жизни он был Зверем. И именно это возбуждало меня неимоверно, когда его тело извивалось на дыбе, а из груди его вырывались даже не стоны, а хриплое рычание. Когда его же собственный фирменный ремень из крокодиловой кожи охаживал его беспомощно вздрагивавшую задницу.Я любила заходить к нему на работу. Там, на своей фирме, это был настоящий король. Мне нравилось смотреть как он распинает нерадивых работников, украдкой бросая время от времени на меня испуганно-извиняющиеся взгляды. Мне нравилось наблюдать как его секретарша - молодая длинноногая блондинка с идеальной фигурой - пытается всеми силами привлечь внимание своего красавчика-шефа. Она трясла перед его носом великолепной грудью, поправляя бумаги на его столе, виляла роскошным задом, цокая каблучками по кабинету и только что не ложилась с распахнутыми ногами на стол. Каждое ее движение говорило: "Вот же я! Куда ты смотришь? Ведь я моложе, красивее и так хочу тебя!". Глупышка, знала бы она чем ей это грозит - у меня пару раз возникала мысль приказать ему привезти ее к нам в гости на экшн. Может когда-нибудь и прикажу - забавно было бы посмотреть как этот роскошный зад обагрят кровавые полосы, а пизденка - наверняка такая же белокурая, как ее пустая головка - будет разорвана вибратором или даже дубиной моего раба.Но больше всего мне нравилось, когда приезжали его партнеры. Тогда ему приходилось врать, представляя меня то своей партнершей, то приятельницей из смежного бизнеса - и он знал, что будет за это наказан. Его голос только неимоверным усилием воли оставался спокойно-деловитым, взгляд становился безумным, а в шикарных брюках начинал набухать бугор. Вот и в тот раз, принимая гостей из Германии, он крутился между ними и мной, как вошь на сковородке. Гости хотели кабак и сауну, а мой Зверь уже почти рычал от нетерпения и желания их сплавить, понимая, что в этот раз ему достанется по первое число, и что каждая минута общения с гостями, каждое ложное слово, сорвавшееся с его уст, отразятся на его спине и заднице багровыми рубцами, заставляющими его морщиться потом несколько дней, усаживаясь в свое начальническое кресло.Отправив, наконец, партнеров в сауну со своим заместителем, а секретаршу почти насильно вытолкав за дверь, он опустился передо мной на колени: "Госпожа желает сразу домой или вначале заехать поужинать?". Конечно, мы поехали ужинать. У меня было настроение устроить Варфоломеевскую ночь, а ресторан давал возможность моему почти идеально вышколенному рабу совершить еще пару-тройку прегрешений. В этот вечер судьба была на моей стороне - какой-то подвипивший "джентельмен" навязчиво приглашал меня танцевать, из-за чего и был спущен Зверем с лестницы. О, наказание за столь вопиющее нарушение спокойствия в приличном заведении должно было быть ужасающим! И когда пелена гнева стала спадать с глаз Зверя, а адреналин в крови уступил место осмыслению происшедшего - понимание перспектив сегодняшней ночи зажгло огонь страха в его прекрасных глазах. Сунув официанту мзду за беспокойство, он на явно подрагивающих ногах вернулся к столику. Есть он больше не смог, только нервно отпивал минералку из высокого бокала. Как он был красив в свете свечей - ужас смешивался с возбуждением и плескался в его глазах, заставляя зрачки становиться огромными и глубокими, пальцы, нервно крутящие ножку бокала, дрожали... Я чувствовала, что ему не терпится уйти, но медленно и спокойно доедала великолепный десерт - пусть понервничает, предвкушение - важная часть наказания.Уже в машине, по пути к дому, сжав пальцами руль, как будто именно от него зависело его спасение, Зверь попытался облегчить свою участь, чем порадовал меня несказанно. Еще бы - такой повод для ужесточения грядущей пытки. Если вы думаете, что он попытался выклянчить пощады или просить прощения, то вы ошибаетесь. Нет, мой Зверь не таков и именно за это столь ценен. "Госпожа, - произнес он неслушающимися губами. - Ведь этот пьяный придурок сам виноват. Я поступил правильно, спустив его жирную задницу с лестницы!".О, как убедительно это было произнесено, с каким великолепно сыгранным спокойствием! Как я люблю эту искорку бунта, несломленности, вспыхивающую в Звере именно тогда, когда уже кажется, что он совсем сломался! И ведь знает, мерзавец, что будет наказан за это еще сильнее! И это постоянно подстегивает меня в попытке выяснить - где же его грань, можно ли вообще его сломать? Дома, раздев меня и приготовив мне ванну, Зверь переоделся сам и предстал передо мною во всей своей красе: изящный кожанный ошейник, скрытый до этого момента под глухим воротником рубашки, колечки в сосках и крайней плоти, стянутые тонкими золотыми цепочками. Его эрекция была столь сильна, что казалось, что цепочки не удержат эту рвущуюся на свободу плоть и разлетятся маленькими золотыми брызгами по белоснежному ковру. Снять их, что-ли...Пристегивая его к дыбе, я каждый раз засматривалась на контраст кажущихся тонкими и непрочными ремешков на руках и ногах и сильного мужского тела, играющего напряженными мышцами, пробующего на крепость неподатливую кожу ремней. Но пара оборотов электролебедки - и напряжение перестало быть игрой. Теперь эти мускулы пытались бороться с натяжением стальных цепей, с болью, рвущей суставы. Так, оставим на этом уровне - когда уже больно, но можно терпеть. Моя рука нежно пробежала по хвостам плети - Зверь насторожено следил за ней, пытаясь угадать, куда придется первый удар. Непорядочек - глазки надо бы закрыть. Прилаживаю наглазники - мышцы напрягаются еще сильнее, вздуваются буграми, кажется, что никакие цепи не справятся с этой мощью отчаяния. Свист плети и - бью мимо. Это тоже любимый момент - на лице Зверя сменяется целая гамма чувств. Но со следующего удара принимаюсь за дело всерьез - плеть гуляет и впивается в каждую клеточку обнаженного трепещущего тела. Пока еще ласково, оставляя только легкие розовеющие полосочки, но мы-то знаем, что это только разминка. Следующим номером - короткий стек с широким треугольником шлепалки. Зря, кстати, недооценивают этот кажущийся безобидным дивайс - в умелых руках он будет пострашнее плетки. А уж на свои ручки я не жалуюсь...Зверь извивается под жалящими ударами, как змея, тело блестит от выступившего пота - как сладостен запах свежего мужского пота, насыщенного болью и страхом... Но крепко сжатые губы говорят мне, что надо сменить инструмент - иначе я не услышу столь сладостного мне звука, рвущегося из нутра истерзанного мукой тела. Розга - старо, как мир, и столь же действенно. Против этого простенького, гибкого прутика не устоит даже очень сильный зверь... Злой свист разрезает воздух и вот уже первая отметина взбухает на судорожно сжавшейся ягодице. Рядом тут же ложится вторая, третья...десятая... Я кладу их аккуратненько, вычерчивая красивую решеточку на спине и попке, сочащуюся алыми струйками в местах пересечения. Четче, теснее - и вот уже ажурная кровавая сеточка покрывает гладкую доселе кожу. Изо рта моего Зверя раздаются хриплые стоны, дыхание его стало частым и прерывистым. Устремленная вверх багрово-красная головка его члена сочится прозрачной слезинкой. Нам пора снять трепещущее тело с дыбы и уложить на специально подготовленный стол, щедро посыпанный солью. Скрип зубов, явственно раздавшийся в комнате и крупная дрожь, сотрясшая тело Зверя, стали мне наградой за эту изуверскую идею.Креплю руки и ноги, ремнем плотно перехватываю грудь и бедра - игры сейчас начнутся серьезные, поэтому сильно дергаться рабу позволено не будет. Он тоже понял это по натяжению ремня и прерывистый полувздох-полустон, полный ужаса и отчаяния вырвался из его губ. Я сняла повязку с его глаз - уж больно сладко видеть плещущийся страх, смешанный с нарастающим возбуждением. Пусть посмотрит, что я приготовила сегодня. Подкатываю маленький столик поближе, чтобы Зверь мог в подробностях рассмотреть уготованные ему муки. Электрический приборчик с присоединенным к контактам крокодильчиками, крутящимся зубастеньким колечком, железным уретральным катетором (взгляд, наткнувшийся на это орудие, подергивается влагой - мой раб знает что такое удар током в уретре). Тонкие веревки для генитального бондажа, иголки, страшные медицинские инструменты, поблескивающие своими стальными боками, ножи, свечи... да мало ли чего может поместиться на таком столике. Снова закрываю глаза повязкой - полученных впечатлений ему пока достаточно. Закуриваю - услышав клик зажигалки и почувствовав запах дыма, Зверь вздрагивает всем телом, кожа на груди натягивается, проявляя свежезажившие ожоги, полученные им в прошлый раз. Тогда он знатно рычал - но не будем же мы торопиться, не правда ли? Продолжение следует...